Зеленая кровь - Страница 99

Это лучше, подумал Мэллу. Я не сплю, все понимаю и все равно убегу. Я могу наступать на лапу, значит, кости целы – и я доберусь до дома Хольвина даже с этой дыркой. Подумаешь, в лапе. Не в голове же…

Он поскакал в чащу по волчьей тропе. А позади открылись ворота, замелькал свет и послышались голоса. Люди искали свою добычу.

Мэллу удивился тому, как скоро устал. Так устал, что хотелось лечь, свернуться клубочком и подремать. А лапы у него уже не было – вместо нее появилась какая-то тяжелая горячая штуковина, настолько неуклюже приделанная к совершенному кошачьему телу, что от любого движения волны пронизывающей боли проходили до самого затылка. А в голове стоял мутный туман, от которого сбоил рысий прибор ночного видения – то совсем темно, то вдруг очень светло и очень четко, но неприятно четко.

До развилки Мэллу добрел, шатаясь и поджимая раненую лапу под себя. Ночь вокруг пахла его кровью; если бы у людей были собаки, они давно нашли бы рысь по пятнам крови на мокрой траве и по ее нестерпимому запаху. Хорошо, что мертвяки собак не держат – не терпят.

У развилки между елями рос такой пышный белый мох, что Мэллу вспомнил диван в гостиной Хольвина. Ляжешь на это мягкое, теплое… Манефой пахнет… рядом горит камин… славно дремлется… у Хольвина уютный дом…

Мэллу тяжело опустился на мох, свернулся, закрыл передней лапой нос. Дремота сразу наползла, как сами Сумерки – нехорошая дремота, это он понимал, но – пусть, пусть…

И тут кто-то мягко толкнул его в бок. Мэллу зашипел и открыл глаза. Из мути собралось что-то огромное, бурое… странное… не человек, а… что?

"Ты кто? – обратился Мэллу мысленно, не надеясь на ответ, сквозь раздирающую боль и полубеспамятство. Не было сил перекинуться для разговора. – Ты – зверь?"

Огромное, бурое наклонилось совсем низко – Мэллу увидел крупную умную морду с влажными глазами и влажным носом. Тяжелые раскидистые рога размахнулись над этой мордой, как острые крылья.

"Ты – лось, – подумал Мэллу успокоенно. – Ты – лось Хольвина, друг моего бобика… и не добьешь меня…"

Лось опустился на колени; от него пахло осенним лесом, вениками и теплым чистым зверем.

"Я слышал, что ты собираешься туда идти, – услышал Мэллу кроткий голос его Старшей Ипостаси в своей душе. – И бродил вокруг этого логова. Просто беспокоился за тебя. Услышал выстрелы… Ты можешь держаться?"

"Держаться?"

"За мою шкуру держаться. Можешь?"

"За шкуру?"

"Попробуй взобраться мне на спину. Мы обманем людей, я унесу тебя отсюда, а Хольвин вытащит пулю у тебя из лапы. Соберись – и забирайся".

Мэллу приподнялся и уцепился передними лапами за мощную лосиную шею – будто охотился на этого лося. А лось дернулся:

"Не выпускай когти так далеко, Мэллу. Мне больно".

Мэллу потерся об его горбатую спину щекой, вбирая когти в лапы: "Не сердись, я случайно". Лось ответил без слов, одним теплым посылом – и сразу стало спокойно. Такой сильный зверь, так смешно… даже если станет сражаться с самим медведем – скорее всего, победит, такой сильный и громадный… а я лежу на его холке, как добыча… как котенок…

Лось встал на ноги. Земля сразу ушла куда-то вниз. Лось направился в чащу размеренным шагом, тщательно оглядываясь – плохо видит в темноте, подумал Мэллу, разве что луна ему помогает – пошел как будто совсем неторопливо, а получалось так быстро… и тихо…

И ни одна ветка не хрустнула под этим острым копытом, пока лось уходил подальше от охотничьей базы, от людей с прожекторами и винтовками, унося на себе раненую рысь…

Хранители.

Тео разбудил телефонный звонок.

Он пошарил вокруг, машинально нащупывая трубку, уверенный, что она лежит на прикроватном столике, но столика не было: Тео спал на диване в приюте для бездомных собак, принадлежащем Лиге, телефон лежал на письменном столе шагах в четырех и играл саундтрек к фильму "Тропами леших".

Гарик, тоже разбуженный звонком, соскочил с кресла, где спал клубочком, взял трубку со стола, принес и подал. Тео принял вызов, протирая глаза.

– Еще ночь, Хольвин, – сказал, проглотив зевок. – Что случилось?…

– Уже седьмой час утра, Тео, – сказал Хольвин. – Нынче светает позднее. А случилось вот что. Мэллу видел медведя на охотничьей базе и разговаривал с ним. Медведь сказал, что ему необходимо что-то важное передать людям. Он шаман, этот медведь, это неточное слово, но точнее – долго объяснять.

Тео сел.

– Ага, – сказал он. – Шаман. Медведь. И хотел передать, что наступает Армагеддон или что-то в этом роде. Я правильно понял?

– Тео, – сказал Хольвин, – я знаю, что ты только что проснулся в паршивом расположении духа. Но будь добр, постарайся сосредоточиться. Мне – и, кажется, не только мне – очень нужен этот медведь. Необходим. И мне нужна твоя помощь.

– Я отправляюсь с тобой на охотничью базу?

– Ты отправляешься один на охотничью базу. Или – с Феликсом, если он согласится на совершенно незаконное дело. И делаете, что хотите – угрожаете судом, стреляете из гранатомета, ругаетесь матом – но находите возможность вытащить оттуда медведя.

– Ничего себе…

– Я не могу больше никому это поручить. Я звонил в Лигу, но в Лиге аврал. Почти все наши – в лесу, и мне тоже надо в лес. Там… бес болотный, Тео, я не знаю, как это тебе это объяснить, но мне очень надо в лес. Там что-то происходит. Причем в городское управление Лиги сегодня в три часа ночи звонили наши коллеги из-за океана. У них тоже… тоже все это происходит, понимаешь?

– Что?! Что?!

– Ты видишь Хранителей, Тео?